Меня всегда восхищало, как Евгений Редько обыгрывает собственные мелкие сбои (а их, при непрерывном нахождении актера на сцене и непрерывном же говорении не может не быть). Ни малейшей микросекунды растерянности: мгновенное обращение недостатка в достоинство – да еще какое качественное!
Мелких сбоев было чрезвычайно много, на мой взгляд. И не всегда , обращенных в достоинство. Что хотите со мной делайте, мне показалось, эмоции просто захлестывали Евгения Николаевича, поэтому было меньше контроля, а отсюда эти оговорки. В целом спектакль мощный, и , во многом , благодаря полноценному участию в нем Алексея Юрьевича Уткина с его дивным ансамблем. Просто ,браво!
эмоции просто захлестывали Евгения Николаевича, поэтому было меньше контроля, а отсюда эти оговорки
А по мне, пусть лучше оговорки, чем холодно отработанная на одной технике роль. Не было бы у нас "Портрета", если бы не захлестывали Евгения эмоции. Да, в этот раз мне было просто страшно смотреть на сцену, казалось, что он просто взорвется сейчас, и было безумно его жаль, ибо он явно причинял себе физическую боль (подвигайтесь-ка так, как он, пробегитесь, например, на четвереньках, опираясь на локти). Но зато нет в игре ЕРа холодной халтуры, он выворачивает душу наизнанку и себе, и зрителям, выкладывается по полной. И эта энергия с благодарностью воспринимается залом, и оговорки заметны только тем, кто знает текст наизусть. И учтите еще, что это уже какой спектакль практически подряд, с одним днем перерыва: Берег, В пространстве сцены, Фандорин, Портрет... Хорошо еще, что музыка дает возможность хоть несколько минут перевести актеру дух. Браво, Евгений!
Пост N: 2149
Зарегистрирован: 22.06.05
Откуда: Россия, Москва
Отправлено: 01.02.13 11:59. Заголовок: Полностью согласна с..
Полностью согласна с предыдущим оратором!! Хоть и не была на последнем "Портрете". Если бы Евгений Николаевич играл бы без эмоций, то он не был бы таким Евгением Николаевичем, каким мы его знаем и любим. И пусть оговорки! Зато какая игра!!!
Пост N: 229
Зарегистрирован: 01.04.12
Откуда: Санкт-Петербург
Отправлено: 01.02.13 12:11. Заголовок: Обыкновенная , я пон..
Обыкновенная , я понимаю, что о Е. Редько здесь можно писать только в превосходных степенях Поэтому больше в эту темку не полезу. Тем не менее, хочу признаться, что "Портрет" я видела впервые, текст наизусть не учила, но даже не самые внимательные уши эти многочисленные сбои замечали .
Представила себе маститого музыканта , который на сольном концерте позволил бы себе играть мимо нот, но при этом очень эмоционально..., при этом еще немножко импровизировал .. На этом замолкаю.....
Отправлено: 01.02.13 14:07. Заголовок: Не поняла почему выс..
Не поняла почему высказывание Обыкновенной принято за превосходную степень Это простое объяснение некоторых сбоев и неточностей, вполне логичное. Ведь мы исходим не из того, что артист является музыкальным инструментом в оркестре? Вот не повезло же ему и тело-то у него не металлическое , и ноты он из себя извлекать не может)))) А может быть эти сбои запланированные? Горячность и излишняя эмоциональность и есть результат соревнования человека с музыкой? В таком соревновании всегда побеждает музыка,живая музыка сильнее воздействует на нашу эмоциональность,трогает какие-то там глубоко спрятанные уголочки души, и это не подвластно простому слову, пусть даже слову классика. Мне кажется, что выход Евгения Николаевича в этой постановке сродни театральному подвигу - каждый раз пытаться пробить слово сквозь музыку.... Поэтому , может быть стоит немного снисходительно относиться к очепяткам
Обыкновенная , я понимаю, что о Е. Редько здесь можно писать только в превосходных степенях Поэтому больше в эту темку не полезу.
Оливия, ничего подобного. Это форум, а не доска почета. Просто Вы высказали свое мнение, я - свое, всем не может нравится одно и то же. И если Вы внимательно почитаете форум, то увидите, что я тоже писала не одни восторженные вирши, например, после премьеры столь горячо теперь любимой мной Казни. Возможно, если Вы решитесь прийти еще раз, Портрет тронет Вас больше (но гарантировать этого, конечно, никто не может, все всё воспринимают по-разному).
Возможно, если Вы решитесь прийти еще раз, Портрет тронет Вас больше (но гарантировать этого, конечно, никто не может, все всё воспринимают по-разному).
Только не прийти, а приехать" из Петербурга в Москву" Все возможно... Фрося
цитата:
Мне кажется, что выход Евгения Николаевича в этой постановке сродни театральному подвигу - каждый раз пытаться пробить слово сквозь музыку.
Мне, как раз показалось , что слово и музыка в этой постановке тесно взаимосвязаны.
Пляска Чарткова, увлёкшегося переделкой Психеи: собственно танец появился в самом конце, до этого руки и пристальный взгляд показывали, как скучающий художник замечает в Психее нечто интересное, как эта находка проясняется, как он вносит в этюд черты живого человека; танец-ликование вспыхнул в конце, когда художник обнаружил, что нечаянно вышла полноценная картина – «оригинальное произведение». (От задумчивости через оживление / ускорение к разудалому танцу: что-то бродило, бродило за тучами, потом они мгновенно раскрылись и выпустили радостный свет.)
Катастрофа на выставке началась с двух кистей рядом, как проклюнувшийся росток начинает жизнь с пары листиков; и вот уже дерево стремительно, с ускорением проросло сквозь стену наружу и раскинуло ветви под небом – и улетело, обернувшись птицей. От кистей движение побежало вверх к плечам, быстро и равномерно, как огонь, охватило всю верхнюю часть тела, Чартков до конца превратился в чайку и вылетел из окошка на свободу – высунулся до пояса; руки стали крыльями, чайка, наискось вынырнув из тьмы на свет, выстроилась – расцвела, как в воде раскрывается деревянная китайская игрушка, и легко трепетала, накреняясь так и этак, нащупывая ветер – свою опору.
Художник обрёл крылья и полетел в картине... в чужой.
Самое необъяснимое в этом развитии эмбриона / расцветании птицы, от кистей к плечам и к поясу: ничего тут не было ни картинного, ни условного. Одна правда.
Почему? Правда пришла в совершенную оболочку, которая не способна ей помешать, даже её притормозить. Редько меняет позы настолько равномерно и по такой естественной траектории, что странно назвать это движением: это текущая поза, как потёкший лёд. Надо непрерывно filmen происходящее, чтобы потом покадрово отследить, как льдышка превратилась в лужицу.
И вот, неизбежно, Чартков выпал из рая обратно: то был чужой рай; видит, где он: место, куда его завели корысть и тщеславие. – Рад бы в рай, да грехи не пускают, как говорится.
Лицо понявшего Чарткова (начало и конец созерцания, т. е. до и после полёта): что в нём было от света? Он выглянул, окинул взглядом картину и застыл, примагниченный; и вот тут, после того, как лицо поместили в свет под определённым углом, оно изменилось – причём даже без размешивания мягких тканей носом-«ложкой», как бывало. Пропали Чартков-студент и Чартков – модный живописец; остался выходец из концлагеря для душ. И выражение (такая Герника, что прямо Хиросима), и анатомия ничего общего не имели с бывшими секундой раньше; получилось отчуждение от самого себя.
И снова, когда Чартков сделал усилие, чтобы сообщить собравшимся своё суждение, открыл рот он, а заговорила смерть. Жутко. Жутче прежнего.
Вернувшись домой, Чартков довольно долго болтался в раскрытой двери; это, пожалуй, страшнее запечатывания дверного проёма. Так пепел сгоревшего листка висит, зацепившись, пока сквозняк его не рассыпал: эфемерное подобие того, что уже уничтожено. Краткая инерция формы.
Память отца – второй сюрприз: пиджак был свёрнут в длину, положен на сиденье стула через спинку, потом рассказчик-сын, сидевший позади на корточках лицом в зал, оказался сбоку стула, на коленях и в профиль; незаметно принял пиджак на вытянутые руки, так, что тот лежал между локтем и кистью, а раскрытые ладони были обращены вверх, говоря: вот, смотри; понимаешь? Не вставая с колен, рассказчик развернулся и добрался до рамы, в конце сильно торопясь, и упал на неё, пустив пиджак скользить вперёд, на давно закрепившееся за ним место в самом конце рейки. Рухнул, приник – и тут же сел, резко отвернувшись, и с ожесточением, доказывая, заявил, что отец его был человек необыкновенный и т. д., отделив эту общую оценку от биографии, которую рассказывал уже стоя.
Когда старый художник впервые испытал зависть, Редько скрючась семенил вокруг Уткина против часовой стрелки; непонятно, кто под кого подстроился – гобоист со своей импровизацией под актёра или тот под него, но музыка и движение подружились.
Уткин был в этот раз исключительно хорош.
Отходняк монаха: наконец-то опять дождь = долгожданная надежда. Стоял на коленях неподвижно, прямой, как свеча, пока не упали первые капли; потом засучил рукава, начал трогать струи, смачивать лоб, повозился с водой на помосте, обнаружил, что под помостом-то ещё глубже (явно лило как следует), помылся оттуда и лёг на спину. Умывание продолжилось вслепую – монах брал воду из-за головы; скоро удобства ради он подвинулся так, что плечи оказались за краем помоста; размазывал зачёрпнутую воду по рёбрам, потягивался... И, опять же нечувствительным образом, оказался на ногах, когда музыка доиграла.
...
Адажио Марчелло при таком умывании снова говорило о свободном пути, леонардовой красоте Мира, о чистой и ясной душе; но пришлось в этот раз – с этой ясностью, с благодарностью за красоту – prendere congedo: посмотреть в глаза всему, что любишь, перед тем, как уйти. Старый двор, день между минусом и плюсом, снег в протянутой руке, запах счастливой подвижной воды, творящей здесь свои причуды, свою красоту; и благодарность, и улыбка: прощайте, друзья. Было здорово жить здесь и узнать вас.
Теперь двор пуст: они ушли, я ушла. – Конечно, монах из истории – старик, но в этом внутреннем [светлом и мужественном] прощании участвует лишь твоя душа, а ей всегда 14 лет.
Удивительная штука такие вот лишние мысли: чем лучше вещь, тем больше она вызывает мыслей для внутреннего употребления, потому что тем активнее входит в реакцию с твоим устройством и опытом. Но эти мысли, продукт реакции, уже не о самой вещи; предвидеть их, предсказать исходя из неё нельзя. Колдун или ангел, заглядывая внутрь [душевно живых] зрителей, увидел бы много неожиданного, сложного, очень разного; дух захватывает от одного представления. Усвоение и переработка полученного текста происходит в месте, которого люди, его создающие, себе не представляют даже приблизительно. Лоха, жупела, вошь театральную, которая не может отучиться чавкать, громко болтать, ржать лошадиным голосом и даже храпеть во время действия – да, прекрасно себе представляют. Не сомневаюсь. А человека и его странной внутренней химии знать не могут. Рисуют себе, конечно, какого-то идеального зрителя, который лопается от эмоций по поводу всякого их чиха, это да; но живой, настоящий дух, извлекающий из их текстов непредвиденное, ces messieurs-dames никогда не предугадают. «Дивное разнообразие природных произведений», как выразился Глинка, и в этой сфере таково, что самый ушлый ум до него не додумается.
Вот что отсюда следует: «нам не дано предугадать» следует понимать не только в отрицательном смысле (!).
Гостья Спасибо!!!! Я тоже читаю этого автора и восхищаюсь чудесным слогом и проникновением в самую суть спектакля. Вот мне иногда не хватает слов для анализа постановки, игры актерской, а тут просто блеск!!!
Я очень люблю моно-спектакли. Люблю знакомиться с творчеством Артиста, грубо говоря, наедине с ним, когда на его игру не могут влиять ни хорошие, ни плохие партнеры, излишне отвлекающие внимание декорации, музыка и т.д. «Портрет» из такого разряда спектаклей, когда на сцене легкая конструкция с венчающим её шпилем. На ансамбль солистов «Эрмитаж», на разломленный деревянный багет, как на фиксирующие стены опирается Евгений Редько. Эта «опора» в спектакле необходима, потому что, как мне кажется, и произведения Гоголя, и спектакли по ним поставленные – вещи, действительно, мистические, иногда пугающие. Не зря Гоголя, для более легкого понимания у иностранцев, называют Хичкоком русской литературы. Посему, вместе попросту не так страшно… У Редько на сцене множество лиц: молодой художник Чартков, колоритная Аристократическая дама, Квартальный, череда разномастных людей, художников, картин, холстов, мольбертов. И все Он, он один, а персонажи тем временем один краше другого. Немудрено, что в такой круговерти лиц очень легко запутаться, но перед нами Мастер. Настоящий Мастер, в чем я убедилась. Дело в том, что текст настолько силен, а эмоции -многогранны, что волей-неволей теряешься. Теряешься ты, как зритель, не мудрено, что может потеряться и актер. Так вот, это были самые гениальные «забывания» текста. Когда другие любимые артисты иногда «мажут», то становится как-то неловко, но все равно их мысленно оправдываешь. А здесь Евгения Редько даже и не нужно оправдывать, потому что эти микроскопические отыгрыши, эти восторженные заполнения повисших пауз какими-то междометиями или словами – это тонкая и очень ответственная работа, которую Артист проделывает прямо на наших глазах, потому что не знает, когда и где случится эта незапланированная тишина. Браво! БРАВО! Постоянное перемещение артиста то к первому ряду, то к заднику сцены делает спектакль подвижным, живым, а частые музыкальные вкрапления дают не только артисту отдышаться, но и сбалансировать зрительское восприятие. Должна сказать еще и о том, что сидя практически у самой сцены моё зрение все равно меня подводило, и на ярком контрасте черной сцены и нависшего над ней яркого светильника, частые взмахи Евгения Редько руками так и остались в моём видении похожими на широкие мазки краской по черному холсту. А сам спектакль – это и есть портрет, пишущийся в режиме реального времени. Вот простой парень, начинающий художник, у которого кроме грязного угла, именуемого студией и намека на талант, нет ничего. Разумеется, ситуация абсолютно простая, многие художники начинали подобным образом: Ван Гог, Ренуар, Клод Монэ, а все братство прерафаэлитов в начале своей карьеры вообще больше походило на «бесприютных скитальцев» и безутешных пьяниц-кутил. Но случайно приобретенный Чартковым портрет черного ростовщика, как художник - полотно, начинает преображать нашего героя: меняет его внешне, даёт деньги, славу, а … талант? Даёт. Но только тот талант, который угоден лишь толпе, который способен удовлетворить любую прихоть заказчика - талант чисто коммерческий, конъюктурный. С его помощью можно нарисовать девушку «в виду каких-нибудь полей, чтобы стада вдали или роща...», сановника, опирающегося на книгу, «на которой бы четкими словами было написано: "Всегда стоял за правду" и много-много всего того, за что можно выручить денег и, не мучаясь кошмарами об осознании собственных несовершенств, мирно спать… Мирно спать, пока жизнь не столкнет с тебя с Истинным Прекрасным, глядя на которое ты просто ловишь воздух ртом, глаза наполняются слезами и ты смотришь, смотришь, смотришь… пока в голове твоей не проскальзывает мысль: если это Талант, то что тогда у меня… Терзания, сомнения, как следствие – безумие. Типичная история для многих художников, талантливых и не очень… Вторая часть спектакля сыграна и рассказана также от лица художника, отец которого и написал этот страшный роковой портрет. Становится известно, что черный ростовщик покалечил не только жизнь бедного Чарткова, но и семью художника, его написавшего и еще много-много жизней. Выход один – разломать портрет да сжечь. Ан нет… Украден, украден, украден! – и кто знает, сколько жизней еще будет остановлено, сколько талантов погублено…
Пост N: 594
Зарегистрирован: 23.01.10
Откуда: Россия, Питер
Отправлено: 08.02.13 00:10. Заголовок: Удивительно как удоб..
Удивительно как удобно - виноват не Чартков, не тот любой, кто свой талант предает. А посторонний, мистический, противостоять которому, конечно же, невозможно. Однако каждый "становится идиотом" по собственной воле...
Что ж тут удобного? Кто бы ни был виноват, расплачивается Чартков. И даже если виноват он сам, сам за свою вину и отвечает по полной: безумием и смертью...
Пост N: 595
Зарегистрирован: 23.01.10
Откуда: Россия, Питер
Отправлено: 08.02.13 13:56. Заголовок: Это физическое "..
Это физическое "отвечание", а не моральное. Впрочем, я больше говорила о зрительском восприятии. Бедный Чартков, он расплачивается... Вот это самое: "даже если" он сам виноват. А кто? Нехороший дядя в черном? А так был бы Чартков белым-пушистым, не продавался бы, но его, страдальца, портрет вынудил поднять лапки и научиться любить успех и несомые им деньги. В самом же Чарткове этого отродясь не было?
"Даже если" не в том смысле, что "если виноват", а в том, что даже если говорить о том, что он виноват ... Ёлки,.. "жаль, что я не могу сказать Вам это по-русски" (с) Я просто хотела сказать, что ему как раз неудобно, что он сам виноват, но сам и расплачивается (и, кстати, именно морально прежде всего, а уж физические последствия вытекают из моральных), причем очень тяжело. И то, что он так мучается, говорит о том, что не так уж он плох, мог бы жить и радоваться, не рефлексируя и не страдая по утраченному таланту.
Пост N: 2285
Зарегистрирован: 11.05.06
Откуда: Остров Русь, Москва
Отправлено: 08.02.13 23:16. Заголовок: Лана, Вы забываете,ч..
Лана, Вы забываете,что Гоголь, написавший повесть, был очень религиозным человеком. И он написал о дьявольском искушении, которому поддался Чартков и которое смог (хотя с нечеловеческим трудом) преодолеть отец художника из второй части произведения. "Человек сам собою управил", - это, если помните из "Мастера и Маргариты", слова яростных атеистов. А люди верующие знают, что постоянно находятся между Ангелом и бесом. В какую сторону повернет человек - зависит, конечно, от него самого. Но изначально слова, призывающие к добру или злу, нашептывают ему в уши высшие силы.
И еще. Когда у тебя в руке зажаты золотые червонцы - ах, как трудно отречься от успеха и несомых им денег... Если Вы сама сможете отказаться от жизненных благ во славу тяжелого и, м.б.,кровавого достижения цели... бросьте камень в Чарткова. И в меня заодно.
Пост N: 598
Зарегистрирован: 23.01.10
Откуда: Россия, Питер
Отправлено: 08.02.13 23:59. Заголовок: Я ничего не забываю ..
Я ничего не забываю о Гоголе. Нашептыванием беса можно объяснить абсолютно всё. Тем не менее, когда человек убивает другого человека - его и винят, и обвиняют. Когда он убивает сам себя физически - его верующие хоронят за оградой. А когда он уничтожает себя как личность - ему находят оправдания.
Гостья, я атеистка от рождения и по убеждению, наверное поэтому привычки бросать камни у меня нет, Вам нечего опасаться. Однако, полагаю, у меня есть право на свою точку зрения. Всем нам кто-нибудь шепчет. Но ухо склоняет сам человек. А мое "удобно" о том и было, что очень удобно снять с себя ответственность за происходящее. Странно, что косвенно Вы это признаете, но все же со мной спорите. Если уж от самого человека зависит...
Пост N: 2286
Зарегистрирован: 11.05.06
Откуда: Остров Русь, Москва
Отправлено: 09.02.13 00:31. Заголовок: Атеистом от рождения..
Атеистом от рождения быть невозможно (или первым Вашим криком было не "агу", а "Бога нет"? ).. Да и убеждения с годами и приобретаемой мудростью выправляются в правильную сторону. Так что Ваще заявление - не страшно. Право на свою точку зрения у Вас (и у всех), безусловно, есть. Но хорошо бы Ваша точка зрения будет нашептана справа - Ангелом.
И еще: "Но умоляю вас на прощанье, поверьте хоть в то, что дьявол существует! О большем я уж вас и не прошу". (с)
Что, если ты талантливый художник, но, как это свойственно многим живописцам, без гроша в кармане? Амбиций море, но только как их реализовать, когда о тебе никто и слова не слышал? Таковым является молодой Андрей Петрович Чартков, купивший на последний двугривенник старый портрет в картинной лавчонке на Щукином дворе. Сюжет, знакомый еще со школьной скамьи, оживает благодаря великолепной игре Евгения Редько и музыкальному сопровождению в исполнении ансамбля солистов “Эрмитаж”.
Декорации минимальны. Куски разломленного багета создают условные границы сцены. На подиуме в глубине сцены стоят пюпитры с прикрепленными к ним рамами. Они изображают маленькую картинную лавку, с которой и начинается действие.
Наблюдать за игрой артиста - истинное удовольствие. Поразительно, как легкими штрихами он эскизно обозначает характер персонажей, который полностью прорисовывается в воображении. Вот скупой хозяин квартиры представляется мне в образе Эбенезера Скруджа, квартальный похож на типичного детину охранника, не отличающегося особым интеллектом. А аристократическая дама выше всяких похвал - суетная женщина с грудным голосом и несдержанными манерами, постоянно ахающая и восклицающая “c’est charmant!”. Евгений Редько с молниеносной скоростью переключается с одного персонажа на другого, с легкой иронией придает им характерные черты. Зал завороженно наблюдает за этими метаморфозами, не в силах оторвать взгляда от артиста.
В течении всего спектакля происходит некий диалог между актером и музыкой, который помогает лучше понять, прочувствовать переживания героя. Во время нескончаемого кошмара Чарткова, когда он просыпается-просыпается-просыпается, гобоист появляется из-за кулис - и так жутко становится, что поневоле вжимаешься в спинку кресла. Когда же он начинает писать портрет Психеи, и музыка, и Евгений Редько, передающий это радостное возбуждение, осознание возможности сотворить нечто прекрасное, все это вселяет в тебя уверенность, что и ты способен на многое, способен творить!
Важнейшей чертой любого произведения искусства является гармония. И “Портрет” очень гармоничный спектакль. Здесь быстрая непрерывная речь актера сменяется долгим молчанием, которое заполняется музыкой и пластикой движений. Евгений Редько не просто актер, он мастер. В моменты именно этого молчанья видна вся мощь его таланта, как, например, в сильнейшей сцене, когда Чартков увидел работу своего бывшего товарища. В маленьком окошке мы видим лишь лицо, лицо на котором написано все восхищение, вся боль, все отчаяние героя. Осознание того, как бессмысленно загублен талант, что невозможно повернуть время вспять.
Трагедия таланта, загубленного на то, чтобы тешить самолюбие богатых господ, которым хотелось, чтобы в их портретах было “больше простоты” или “чтобы в глазах был виден Марс” и прочий абсурд, во второй части сменяется рассуждением о божественном происхождении таланта художника. О том, как этот талант был осквернен рукою дьявола и к каким последствиям это привело.
Мне кажется, что “Портрет” Гоголя очень актуален в современном обществе потребителей. Тысячи “творцов” штампуют свой ширпотреб для миллионов голодных ртов, которые требуют: “Еще, еще”. Уже никто не отвлекается на содержание, лишь добавляют то, что должно угодить публике. Спрос рождает предложение, темпы ускоряются, и под этим давление хорошие писатели, кинорежиссеры, музыканты теряют свое лицо, губят талант, создавая то, что от них требует жадная толпа.
А настоящий шедевр нужно выстрадать, пережить весь путь его создания. Ван Гог был отвергнут всеми и жил в уединении во французской провинции, Бетховен написал Девятую Симфонию будучи абсолютно глухими. Их произведения - крик души! Души, которая не была продана за тысячу червонных..
«Или вот зима, возьмите зиму! Пятнадцать рублей! Одна рамка чего стоит. Вон она какая зима!» - выкрикнул хозяин лавочки и мы с Lyra дружно переглянулись, потому что зима на конец марта выдалась потрясающая, согласитесь? Именно после таких спектаклей хочется выйти за одну остановку до дома, пройтись – оболочкой ты идешь по вечерней заснеженной дороге, а душой – еще там витаешь, где-то между высокой гобойной нотой и последним пущенным в пространство словом Евгения Редько.
Я наконец поняла на что похож этот спектакль. Одним из любимых детских занятий для меня было – поджечь длинную тонкую веточку от пламени костра и быстро-быстро чертить ей в воздухе абстрактные фигуры. Делалось это непременно вечером, и в потемневшем уже пространстве вдруг появлялись бабочки, змейки, причудливо искривленные восьмёрки, ленты и цветы. По визуальным ощущениям «Портрет» для меня такой же, на пике - Артист – горящий пик, метающаяся яркая точка в темном пространстве сцены.
Каким талантом и мастерством нужно обладать, чтобы подчинять себе сложнейший гоголевский текст? Не совру, что при читке лично у меня это гоголевское произведение идет очень тяжело, а в спектакле Евгений Редько чувствует себя с ним настолько комфортно, что и легкие заминки в материале заметны лишь немногим. Он действительно подчиняет текст себе, не перевирает его, а легко подстраивает под себя. Вот и паузы заполняются дополнительно окрашенными вставками, а щелчки пальцев помогают поймать выроненное в сумасшедшем ритме повествования слово. Мастер!
Две любимые сцены. Первая – появление аристократических посетительниц в новой квартире модного художника Чарткова. А вторая – созерцание Чартковым картины, привезенной из Италии. О, Эти 5-7-10 (сколько?) минут! Словно вся жизнь сгущается в одну какую-то точку в огромной системе координат внутри художника и именно ей он старается постичь увиденное. Сначала видишь недоверчивый, но восхищенный взгляд, потом кожей начинаешь ощущать внутренний томящийся восторг художника, который потом отображается на его лице трогательной восхищенно-влюбленной негой. Мы, бегущие по картинным галереям со скорость 10 км/час, разве можем так смотреть?
Периодические появления на сцене Алексея Уткина (не могу отводить ему конкретную роль страшного ростовщика, потому что он только Призрак, дымок, мираж…) могут напугать зрителей, завороженных игрой Редько, и произвести именно тот, необходимый мистический эффект. Звенящие в тишине чистые ноты наполняют воздух таким электричеством, что по спине бегут мурашки и само восприятие спектакля делается острым, четким, едино возможным «здесь и сейчас». В сопровождении прекрасной музыки происходящее на сцене еще сильнее цепляет за живое, ночные кошмары становятся явью, в написание портретов слышен шорох кистей и нежное нанесение мазков на холст.
Удивительный спектакль! Стоит понадеяться на то, что вчерашняя видео-сьемка в зале когда-нибудь увидит мир и пусть и не полностью, но передаст ту атмосферу зала и азарт прекрасной актерской игры, красивейшей музыки и ароматы десятков букетов цветов.
Пост N: 443
Зарегистрирован: 22.03.08
Откуда: Москва
Отправлено: 18.10.13 10:17. Заголовок: Я вчера в очередной ..
Я вчера в очередной раз пересмотрела "Портрет". Вчера он был великолепен, Евгений Редько просто несся на крыльях вдохновения, я совсем не ожидала, что после стольких повторов могу получить от "Портрета" такое невероятное впечатление. Зал счастливо радовался подаренным эмоциям. На поклонах многие стояли, цветов ему подарили клумбу. Заслуженно и справедливо. Браво-браво-браво.
Гоголь, музыка и Редько – что еще надо, чтобы достойно открыть новый свой сезон в РАМТ? «Портрет» спектакль почти безукоризненный - по тому, как он сделан и как исполняется, и в моём личном списке театрально-избранного он однозначно стоит в первой десятке.
Великолепен текст Гоголя; он, конечно, сокращен и адаптирован под театральное действие – но это однозначно живой, красивый и современно звучащий текст, поднятый из небытия (куда его загнало убогое школьное образование) чуть сбивчивым голосом Артиста (а какая потрясающая тональность, какой тембр у этого голоса!).
И музыка… «Живая» музыка, классика в исполнении солистов ансамбля «Эрмитаж», колоссального гобоиста Алексея Уткина… Честно скажу, я превосходно обхожусь без музыки вообще. Но подбор и звучание классических произведений в «Портрете», поддержанное минималистической, но оч.точной сценографией, гоголевским текстом, непрерывным пребыванием рядом на сцене Евгения Редько, актера с уникальной энергетикой… и музыка превращается во что-то почти осязаемое, вроде языков пламени, которые приводят в восторг, накрывают волной тепла, а то и обжигают.
Что до Евгения Редько – он достоин похвал в любых своих актерских проявлениях. И всё-таки «Портрет» - особое. Ибо, по факту – это моноспектакль, на протяжении которого актер опирается только сам на себя (а музыка – она, конечно, помогает и поддерживает)… Но всё-таки актер наедине с героями Гоголя; со всеми: и теми, на кого, как на стержень, наматывается повествование, и появляющимися лишь на несколько мгновений, на пару фраз… При этом Редько оборачивается из одного персонажа в другого, меняя не только лик и фигуру, но и внутреннее содержание – за долю мгновения. И не только художник Чартков и художник Б. – абсолютно разные персонажи, связанные только наличием в их жизни портрета таинственного ростовщика… Но вот тот же Чартков… он меняется, старея на наших глазах, из лощеного, сытого и избалованного славой и деньгами себялюбца превращаясь в старую развалину, с которой мгновенно смывается фальшивая позолота.
…В каждом человеке есть не только ясная сторона, но и густая черная тень. И даже у самых светлых людей чернота нет-нет, да и наползает на душу. И случается такое, когда медные трубы вдруг заглушают музыку души. Или вдруг хочется не только счастья, любви и человеческого уважения – но и быстрого богатства. Или даже – человек дьяволу душу готов отдать за порыв вдохновения, за удовлетворение жажды творчества… Не всем удается изгнать из своей души поселившегося там, и всё растущего и растущего (как кукушонок-подкидыш) Черного Человека… И тогда любого…а тем более – художника!... ждет гибель души и таланта…
Или – с болью и кровью надо отпескоструить себя от черноты – и ты сможешь чистыми руками собирать солнечные лучи, плеск ручья и дуновение ветра, превращая их в произведение, перед которым все встанут на колени.
Почему мы, театральные фанаты, часто раз за разом ходим на один и тот же спектакль? А потому, что мы знаем (пусть интуитивно), где в каждой из любимых постановок находятся пики энергетических волн; знаем, когда надо открыть кингстоны души, чтобы наполнить ее энергией до краев.
С РАМТовским «Портретом» всё немного по-иному. Энергетика в нем мощнейшая, но – слава исполнителям, и в первую очередь Евгению Редько - непредсказуемая совершенно. Открываешься – вот сейчас… сейчас… и получаешь таки мощнейший удар… но только совсем не тот, не оттуда и не тогда, когда ожидаешь. Это как удары током – сильные и даже иногда болезненные, но отнюдь не вредные: организм таким образом очищается, и душевные раны затягиваются…
Наше, даже очень предано-фанатское восприятие «Портрета» зависит от того, с нужной ли стороны ударит этот энергетический шквал: иной после спектакля, показавшегося одним блестящим, другие кривят губы – мол, «не взяло»… и всё тут. И со мною такое бывало (и не только на «Портрете»). Но вчера… по крайней мере, по моему личному скромному мнению - спектакль был именно что блестящий. Это было словно невидимый - родниковый, холодный и сверкающий поток, в который монах, отец художника Б., опускает руку, дабы смыть с лица остатки скверны, в коей замарался не со зла, а по сложившимся обстоятельствам…
Кстати, я неоднократно видела спектакли самого разного уровня по первой части «Портрета». История художника Чарткова – она сама по себе поярче, позвонче – в общем, посценичней, нежели история написания зловещего портрета… Но (а иначе Гоголь не объединил бы их в единое произведение) первая часть без второй как бы теряет логику. Ибо – да, Чартков наказан безумием и смертью…то есть, по сути, пойдя на поводу у изображенного на картине Демона, он попал в ад… Но это не спасение души, о которой (мы знаем) постоянно задумывался Гоголь. Невольно, но страшно согрешив, душу свою спас отец художника Б. – монастырским покаянием и тем, что написал образ столь прекрасный, что… …тут я самого Гоголя процитирую: «Вся братья поверглась на колена пред новым образом, и умиленный настоятель произнес: "Нет, нельзя человеку с помощью одного человеческого искусства произвести такую картину: святая, высшая сила водила твоею кистью, и благословенье небес почило на труде твоем".
Конечно, пропавший со стены портрет ростовщика ставит в конце произведения печальное многоточие: по чьим-то рукам еще пройдет это страшное полотно, сколько душ загубит… и у всех ли будет возможность и силы, дабы омыть смердящие руки в святом источнике…
Но в спектакле последние фразы гоголевской повести даны как бы скорописью. Потому что без них не обойтись… но они как бы промежуток между главным – заветом отца-художника сыну-художнику и прекрасной музыкой, которая спектакль завершает.
Да, и еще… Вчера и в первой части спектакля словно бы плеснул водой святой источник. Это сцена, когда Чартков разглядывает картину «усовершенствовавшегося в Италии» художника. Обычно это – потрясение и зарождающаяся серая зависть… вчера же – лицо Чарткова было совершенно по-детски восторженным, удивленным и светлым… Прекрасное лицо у него было. Светящееся и очень молодое.
Впрочем, Евгений Редько – он всегда такой. Светящийся и очень молодой. *** Кстати: готова объявить РАМТовский портрет исцеляющим от многих хворей. Опять же – энергетика «виновата». Это эдакия магия, сплетенная из прекрасного текста, удивительных режиссуры и сценографии, актерского таланта и волшебной музыки – за которую низкий поклон ансамблю «Эрмитаж» и лично – немыслимого таланта гобоисту Алексею Уткину.
Автор, которого я всегда читаю с придыханием от восторга.
"Жуткие скачки от общего плана к крупному. Проходит время, пока привыкнешь.
Кроме этого и других (неизбежных) телевизионных искажений есть нечто похуже: как журналист каждый день пишет о другом и, в сущности, безразличен ко всему, о чём пишет, так и эти работнички снимают и монтируют что ни день новое, а значит, не представляют себе не только разных тонкостей постановки, но даже её конструкции, крупных вех. Обходятся так называемым профессионализмом, то есть набором ремесленных навыков – и потому результат выглядит на поверхностный взгляд гладенько, но по сути безобразен.
Обе кульминации куда были отправлены?... Именно туда. Если в первой лицо онемевшего Чарткова ещё показывается то и дело, то во второй освобождённый от вины старик едва мелькает позади музыкантов. Растительно-медленное движение возвращающегося художника никак нельзя себе представить по этим кусочкам, если раньше не видел спектакля.
* * *
Даже эти остатки былого великолепия, даже этот компромисс между настоящим, фирменным Редько и тем, чего ждут от спектакля среднестатистические критик и зритель, всё-таки даёт некоторое понятие о «Портрете» в его лучшие времена: зависть старого художника, танец экскурсовода во второй части его разъяснений, касающейся Коломны, или движение Чарткова после бездумно, в запале произнесённого «с деньгами», когда он взглядывает вверх и замирает, превратившись в знак – местами наше преходящее блаженство подмигивает из этой записи, не способной его увековечить, хотя, казалось бы, предназначенной именно для этого.
Только голос, который можно слушать и за работой, голос в этой записи не потерялся. К перепадам громкости скоро привыкаешь; главное сохранилось: голос, меняющийся вместе с персонажами и состояниями так, что понимаешь без других подсказок, внутрь кого тебя сейчас переселили – например, внутрь старого художника или его сына, который о нём вспоминает.
...Съёмка «Портрета» 25.03.2013 принесла пользу потому, что вспоминающие спектакль всегда смогут свериться по ней, если засомневаются насчёт последовательности сцен, перестановки реквизита, переездов и парения полурам, вешек игры и т. п. На это запись годится, на большее – нет." http://shosty-fan.livejournal.com/414413.html
Все даты в формате GMT
3 час. Хитов сегодня: 382
Права: смайлы да, картинки да, шрифты нет, голосования нет
аватары да, автозамена ссылок вкл, премодерация откл, правка нет
Страница Е.Редько
Поэтому больше в эту темку не полезу. Тем не менее, хочу признаться, что "Портрет" я видела впервые, текст наизусть не учила, но даже не самые внимательные уши эти многочисленные сбои замечали . 
Это простое объяснение некоторых сбоев и неточностей, вполне логичное. Ведь мы исходим не из того, что артист является музыкальным инструментом в оркестре? Вот не повезло же ему и тело-то у него не металлическое , и ноты он из себя извлекать не может)))) А может быть эти сбои запланированные? Горячность и излишняя эмоциональность и есть результат соревнования человека с музыкой? В таком соревновании всегда побеждает музыка,живая музыка сильнее воздействует на нашу эмоциональность,трогает какие-то там глубоко спрятанные уголочки души, и это не подвластно простому слову, пусть даже слову классика. Мне кажется, что выход Евгения Николаевича в этой постановке сродни театральному подвигу - каждый раз пытаться пробить слово сквозь музыку.... Поэтому , может быть стоит немного снисходительно относиться к очепяткам 
... Ёлки,.. "жаль, что я не могу сказать Вам это по-русски" (с) 
).. Да и убеждения с годами и приобретаемой мудростью выправляются в правильную сторону. Так что Ваще заявление - не страшно. 
- участник сейчас на форуме
- участник вне форума
